Международные отношения в мае 1939 года

Материал из Documentation.

Японские войска вторглись в Монголию, с которой у СССР были союзнические отношения. Завязались бои между советскими и японскими войсками.

СССР, Великобритания и Франция вели переговоры о заключении союза между странами.

Содержание 1 Ход событий 2 Прочее 3 Ссылки 4 Примечания

[править] Ход событий

3 мая В. М. Молотов сменил Литвинова на должности наркома иностранных дел. С приходом Молотова на этот пост позиция СССР на переговорах с Великобританией и Францией ужесточается. Отставка Литвинова была положительно воспринята Германией и Польшей. В Берлине восприняли смещение Литвинова, как сигнал к началу целенаправленных контактов с СССР. В мае начинается активизация советско-германских отношений.^[1][2][3]

4 мая Великобритания и Франция договорились, что судьба Польши будет определяться общими результатами войны, а последние в свою очередь, будут зависеть от способности западных держав одержать победу над Германией в конечном счёте, а не от того, смогут ли они ослабить давление Германии на Польшу в самом начале.^[4]

5 мая Германия заявила об удовлетворении требований СССР относительно возобновления поставок из Чехии.^[5]

5 мая Ю. Бек, выступая в Сейме, заявил о готовности к равноправным переговорам с Германией. Это выступление было негативно воспринято в Берлине, где был сделан вывод о том, что Польшу не удастся разложить изнутри, как Чехословакию.^[6]

7 мая был парафирован, а 22 мая подписан «Стальной пакт» между Германией и Италией.^[7]

8 мая в Москву поступил британский ответ на советское предложение трёхстороннего пакта, в котором Советскому Союзу предлагалось помочь Великобритании и Франции, если они вступят в войну в силу взятых на себя обязательств в отношении Польши и Румынии. По мнению британского руководства, союз с СССР перекрыл бы путь к англо-германской договорённости, что могло привести к войне, а этого Лондон стремился избежать, поэтому британское предложение не содержало упоминаний о помощи Москве.^[8]

8 мая Молотов вызвал В. Гжибовского и, ознакомив с советскими предложениями Великобритании и Франции, задал ему вопрос, «что в них плохого для Польши и правда ли, что Польша является одним из главных противников этих предложений». В ходе беседы выяснилось, что польская сторона выступает против того, «чтобы англо-польское соглашение истолковывалось как направленное исключительно против Германии». На это Молотов заявил, что для советской стороны неприемлемо «такое положение, когда, с одной стороны, дело идёт об участии СССР в гарантиях для Польши, а с другой стороны, заключено англо-польское соглашение о взаимопомощи, которое может быть истолковано как направленное, между прочим, и против СССР». Предложение же «о придании польско-румынскому договору 1926 года общего характера, направленного против всякой агрессии, или же об аннулировании этого договора» вызвало упрёки Гжибовского относительно «навязывания чужой воли».^[9]

10 мая заместитель наркома иностранных дел В. П. Потёмкин в ходе беседы с Ю. Беком подчеркнул, что «СССР не отказал бы в помощи Польше, если бы она того пожелала». Однако на следующий день посол В. Гжибовский заявил Молотову, что Польша не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР.^[10]

10 мая германское руководство решило активизировать зондажи СССР, но в ходе контактов 9, 15 и 17 мая советская сторона отмечала, что именно от Берлина зависит улучшение двусторонних отношений.^[11]

11 мая в передовой статье газеты «Известия» анализировались изменения международной ситуации в последние недели. По мнению газеты, остановить агрессию может только союз Великобритании, Франции и СССР, но эта позиция советского руководства не находит поддержки в Лондоне и Париже, которые не хотят равноправного договора с Москвой. В статье говорилось, что Советский Союз не имеет пактов о взаимопомощи ни с Великобританией, ни с Францией, ни с Польшей.^[12]

11 мая польская сторона заявила Советскому Союзу, что не поручала Франции вести с кем-либо переговоры о гарантиях Польше и «не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР ввиду практической невозможности оказания помощи Советскому Союзу со стороны Польши».^[13]

14 мая советская сторона вновь предложила своим западным партнёрам заключить договор о взаимопомощи с военной конвенцией и дать гарантии малым странам Центральной и Восточной Европы.^[14]

14 мая Великобритания неофициально предложила Германии углубить экономические переговоры.^[15]

14-19 мая в ходе франко-польских переговоров о военной конвенции Франция обещала поддержать Варшаву в случае угрозы Данцигу и при нападении Германии на Польшу «начать наступление против Германии главными силами своей армии на 15-й день мобилизации». Правда, подписание соглашения было отложено до заключения политического договора.^[16]

17 мая по разведывательным каналам Москва получила информацию о намерениях Германии разгромить Польшу, если та не примет германские предложения, и «добиться нейтралитета» СССР. Советское руководство было заинтересовано в её проверке и в отслеживании германо-польских отношений, в которых в 20-х числах мая возникла видимость готовности Варшавы к соглашению. Поэтому советский посол в Варшаве Н. И. Шаронов провёл 25 мая и 2 июня беседы с Ю. Беком, в ходе которых убедился в том, что Польша согласится только на почётные предложения со стороны Германии, но на уступки, затрагивающие её независимость, она не пойдёт. Со своей стороны Шаронов, предостерегая Польшу от уступок Германии, вновь напомнил о готовности договориться о размерах советской помощи.^[17]

17 мая советский военный атташе в Латвии полковник Васильев докладывал в Москву, что «подготовка германской агрессии» в эту республику идёт уже полным ходом. Он, в частности, отмечал: «…В Риге… Меже-парк и другие предместья являются постоянным местом сборища гитлеровской молодежи… Хождение по улицам Риги „мальчиков“ в белых чулках и гитлеровские приветствия являются обычным явлением. Мало того, сам министр иностранных дел на второй день пасхи разгуливал в белых чулках… Идет усиленная пропаганда идей фашизма и прямой агрессии…» Однако, многие простые люди в Латвии, по мнению атташе, придерживались просоветских позиций: «…Общее мнение трудящихся — это скорей бы пришла Красная Армия. Интеллигенция рассуждает так: „Лучше Советская власть, чем немцы…“ Во всяком случае, Латвия стоит накануне больших событий…»^[18]

19 мая во время дебатов в Палате общин Чемберлену был задан вопрос: «Не будет ли целесообразнее для ускорения переговоров, медлительность которых вызывает беспокойство, послать в Москву Галифакса, чтоб он мог непосредственно вести переговоры с Молотовым?». Чемберлен ответил: «Я должен быть осторожным и не допускать ничего такого, что осложняет положение… Нам приходится обращаться не к одному лишь русскому правительству. Мы должны иметь в виду и правительства других стран». На настойчивые попытки депутатов уточнить, какие правительства, премьер не ответил.^[19]

20 мая Берлин получил из Лондона сведения о трудностях на англо-франко-советских переговорах.^[20]

20 мая Франция зондировала Германию на предмет улучшения отношений.^[21]

20 мая посол Германии Ф. фон Шуленбург во время одной из своих первых встреч с Молотовым в Москве зондирует почву, говоря о торговом соглашении. На предложение Шуленбурга о торговом соглашении Молотов заметил, что «для успеха экономических переговоров должна быть создана соответствующая политическая база».^[22][23][24]

20-25 мая Лондон предложил Парижу план передачи Данцига Германии.^[25]

23 мая, выступая перед военными, Гитлер обозначил основную проблему германской внешней политики — стремление вернуться в число «могущественных государств», для чего требовалось расширить «жизненное пространство» и создать продовольственную базу на востоке Европы на случай дальнейшей борьбы на западе. С этой проблемой был тесно связан вопрос о позиции Польши, которая не могла служить серьёзным барьером против большевизма и являлась традиционным врагом Германии. Он сказал: «„Проблему Польши“ невозможно отделить от проблемы столкновения с Западом… Поэтому польский вопрос обойти невозможно; остаётся лишь одно решение — при первой подходящей возможности напасть на Польшу». При этом нужно обеспечить нейтралитет Великобритании и Франции. Гитлер добавил: «О повторении Чехии нечего и думать. Дело дойдет до военных действий. Задача — изолировать Польшу. Удача изоляции имеет решающее значение».^[26][27]

24 мая Великобритания решила какое-то время поддерживать переговоры с Советским Союзом, и 27 мая Москва получила новые англо-французские предложения, предусматривавшие заключение договора о взаимопомощи на 5 лет, консультации в случае необходимости, но упоминавшие Лигу наций.^[28]

27 мая Великобритания обратилась к Польше с просьбой в случае обострения ситуации вокруг Данцига не предпринимать никаких действий без консультации с Лондоном и Парижем. 30 мая Варшава ответила согласием, но указала, что возможна ситуация, когда будут необходимы быстрые действия.^[29]

Англо-польские переговоры 23-30 мая привели к тому, что Лондон обещал в случае войны предпринять воздушные бомбардировки Германии силами не менее 1300 боевых самолётов. По мнению историка М. И. Мельтюхова, «это было заведомым обманом, поскольку никаких наступательных действий на западе Германии англо-французское командование не предусматривало вообще».^[30]

30 мая в Нью-Йорке по инициативе Бенеша произошла встреча с советским полпредом в США К. А. Уманским, в ходе которой он заметил, что «в будущем возрожденная Чехословакия должна быть непосредственной соседкой Советского Союза. Он… всегда рассматривал Чехословакию в качестве „депонента“ Прикарпатской Руси, которая по праву так же, как и Западная Украина, должна входить в состав Советского Союза».^[31]

30 мая Бек заявил, что «следовало бы ещё раз сделать попытку разумного компромисса» с Германией.^[32]

30 мая германская сторона попыталась уточнить в Москве, что означает фраза о «политической базе», но советская сторона предпочла занять позицию выжидания.^[33]

31 мая в выступлении на III сессии Верховного Совета СССР Молотов подчеркнул непреклонность советского требования трёхстороннего обязывающего пакта между СССР, Великобританией и Францией. В выступлении прозвучала критика позиции Великобритании и Франции, которые на переговорах с Москвой лишь демонстрировали уступки и не хотели давать гарантии государствам Прибалтики. Поэтому «пока нельзя даже сказать, имеется ли у этих стран серьёзное желание отказаться от политики невмешательства, от политики непротивления дальнейшему развёртыванию агрессии. Не случится ли так, что имеющееся стремление этих стран к ограничению агрессии в одних районах не будет служить прикрытием к развязыванию агрессии в других районах?». Советскому Союзу следовало соблюдать осторожность и не дать втянуть себя в войну. В этих условиях, отметил Молотов, «мы вовсе не считаем необходимым отказываться от деловых связей» с Германией и Италией, не исключено, что германо-советские экономические переговоры могут возобновиться. Молотов также сказал: «В феврале месяце текущего года было опубликовано специальное сообщение, подтверждающее развитие добрососедских отношений между СССР и Польшей. В наших взаимоотношениях с Польшей следует констатировать известное общее улучшение. С другой стороны, заключенное в марте месяце торговое соглашение может значительно поднять товарооборот между СССР и Польшей.»^[34][35][36]

31 мая на церемонии открытия чехословацкого павильона на международной выставке в Нью-Йорке, которая фактически превратилась в поддержанный Госдепом США про-чехословацкий митинг, советский полпред в США Уманский был единственным иностранным дипломатом.^[37]

К концу мая Великобритания, Франция и СССР вышли на согласованное признание немедленного и автоматического характера взаимопомощи в случае агрессии.^[38]

[править] Прочее

В мае войска Японии и контролируемого Японией государства Маньчжоу-Го вторглись на территорию Монгольской Народной Республики (МНР) в районе реки Халхин-Гол, утверждая, что эта территория будто бы принадлежит Маньчжоу-Го. Советский Союз, с 1936 года связанный с МНР договором о взаимной помощи, направил в район конфликта свои войска. Завязались бои между советскими и японскими войсками.^[39]

В мае Польша предложила Франции подписать декларацию о том, что «Данциг представляет жизненный интерес для Польши», но Париж уклонился от этого.^[40]

В мае в Германии были приведены в боевую готовность управления шести армий, 11 армейских корпусов и 24 дивизии.^[41]

[править] Ссылки

• Исторические документы мая 1939 года

[править] Примечания

1. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
2. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
3. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
4. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
5. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
6. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
7. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
8. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
9. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
10. ↑ Наринский М. М. Международно-политический кризис кануна Второй мировой войны
11. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
12. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
13. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
14. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
15. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
16. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
17. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
18. ↑ Мягков М. Ю., Ржешевский О. А. Упущенный шанс: англо-франко-советские переговоры летом 1939 г. и советско-германский пакт от 23 августа 1939 г.
19. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
20. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
21. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
22. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
23. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
24. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
25. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
26. ↑ Наринский М. М. Международно-политический кризис кануна Второй мировой войны
27. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
28. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
29. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
30. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
31. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
32. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
33. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
34. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
35. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
36. ↑ Доклад Председателя Совета Народных Комиссаров и народного комиссара иностранных дел СССР на сессии Верховного Совета СССР. 31 мая 1939 г.
37. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
38. ↑ Мальгин А. В. Советская внешняя политика и НКИД СССР в мае 1939 — июне 1941 гг.: новая тактика или стратегический просчет?
39. ↑ Смирнов В. П. Мюнхенская конференция и советско-германский пакт о ненападении в дискуссиях российских историков
40. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.
41. ↑ Мельтюхов М. И. Советский Союз в европейской политике осени 1938 — лета 1939 гг.