Лица без гражданства в Латвии
Материал из Documentation.
Вопросы формирования нового мирового порядка, выявления роли государств, группирующихся вокруг новых .центров силы. многополярного мира, вынужденных считаться в международных отношениях с односторонними действиями ведущей сверхдержавы, имеют чрезвычайно важное значение для России как влиятельной части мирового сообщества. На протяжении последних полутора десятилетий, выстраивая отношения с бывшими союзными республиками, она постоянно сталкивается с проявлениями этно-национализма и предвзятости по отношению к русскоязычным бывшим советским гражданам. Особенно жесткие формы дискриминации данной категории населения стали практиковаться в прибалтийских государствах. Какова политическая подоплека появления в ставшей членом Евросоюза Латвии массового отказа в предоставлении жителям страны гражданства и такого странного для XXI в., беспрецедентного в международном праве явления как «неграждане»? Эта сторона жизни латвийского общества превращается едва ли не в главный источник, из которого черпаются идеи .национального самоутверждения.. Особое внимание в независимой Латвии уделяют .защите прав этнических латышей., которая в условиях переходного общества обеспечивается различными способами. Речь не идет о преимущественном развитии латышской культуры, возрождении национального наследия, стимулировании рождаемости или иных подобных мерах. Отнюдь не эти меры, требующие времени, продуманных программ и специального финансирования интересуют современную латвийскую власть. С неизменным постоянством люди, имеющие далеко не одинаковые политические воззрения, сменяющие друг друга во главе государственной власти, осуществляют политику, которая выглядит как .экспроприация прав. иных этнических групп с последующим перераспределением их в пользу одного единственного этноса.
Получив новый государственный статус после дезинтеграции СССР, Латвия, как и большинство других стран на постсоветском пространстве, стремилась самоутвердиться на мировой арене. Она заявляла о .латвийских национальных интересах., пыталась продемонстрировать .латышский стиль. политической культуры, стремясь в общеевропейское пространство, налаживая сотрудничество с северными странами на Балтике, включившись в единую систему безопасности стран НАТО. Судя по конкретным внешнеполитическим шагам прибалтийского государства, идеалом для его лидеров оставалось государство-нация. Этот вопрос актуален и для других бывших советских республик, где, однако, понимают, что два столетия назад обособление этнических общностей было не только причинно-обусловленным, но и исторически прогрессивным явлением, так как процесс этнической консолидации начинался именно с обособления, когда обреталось собственное неповторимое, своеобразное бытие, происходило самоопределение в качестве самостоятельного социального субъекта, обладавшего этнической индивидуальностью1. В условиях нового мирового порядка под влиянием глобализации произошла трансформация международных ценностей. Этническое самоутверждение, которое столь ценно для национальных элит, на постсоветском пространстве становится сегодня одной из главных угроз монолитности современного государства. Принцип национального самоопределения, возведенный в абсолютный культ, как показала история конца ХХ в., способен создать условия реального кризиса традиционных демократических институтов с их заботой о правах личности, принципом свободного выбора большинства и учетом жизненных потребностей меньшинства. По убеждению большинства социологов и политологов, вносить решающий вклад в развитие цивилизации впредь будут те народы, которые дадут возможность личности раскрыть свой творческий потенциал и сумеют поставить ее интересы выше интересов клана, этноса, государства. Человечество идет к утверждению приоритета и свободы личности. По этому поводу немецкий философ К. Ясперс отмечал необходимость приоритетного становления прав человека и отдельных сообществ3. Именно поэтому мероприятия современных латвийских властей в отношении больших этнических групп, лишаемых гражданских прав при сохранении множества обязанностей, включая уплату налогов, нередко принимающие вид .карательных операций. мощной государственной машины против жителей своей страны, весьма плохо кореллирует с важнейшим принципом западной культуры . принципом демократии. Это происходит из-за того, что современная нация, как правило, полиэтнична и является скорее политическим понятием в отличие от этноса, принадлежность к которому индивид не выбирает. Нацию же можно выбрать или сменить. Она олицетворяет государственную, социальную, культурную принадлежность индивида, а не его антропологическую и этническую определенность. Будучи латышом по этническому происхождению человек вполне может считать себя принадлежащим, например, к американской или канадской нации. Следует отметить, что современные этнократические тенденции в политической жизни Латвии могут быть отчасти объяснены неопытностью ее поли тической элиты. Она пошла по наиболее легкому пути обеспечения своей власти, избрав в качестве одного из приоритетов сферу, наиболее эмоционально чувствительную для латышей, как сравнительно малочисленной этнической группы. Очевидно, что при анализе любой конкретной политической системы нельзя не учитывать этнокультурные особенности данного общества и степень их влияния на политическую систему. Поскольку никто лучше самих латышей не может понять их национальные чаяния, латвийское государство, как и любое другое, стремится поддержать так называемую .титульную нацию.. Через воспитание и образование оно стремится создать систему помощи доминирующей в нем культуре, подвергающейся воздействию чуждых внешних культур. В то же время современная политическая практика доказывает, что внешние воздействия государству не страшны, когда у него есть продуманный механизм самосохранения нации и самовоспроизводства национальной культуры.
В настоящее время этнонационализм, как политическая программа моноэтнических государств, одерживает верх над другими идеями не только в Латвии. Это стало характерной чертой периода дезинтеграции целого ряда федеративных государств, и, отчасти, было простимулировано политикой .нациостроительства., пропагандируемой западными странами. Сторонники этнонационализма вернулись к старой концепции, в очередной раз объявили нации разновидностью, высшим типом этнической общности, компактным этносоциальным организмом. Этот подход положен в основу легитимизации национальной государственности, когда этническая общность составляют базовую основу государства. Такой подход особенно опасен для современного государства, поскольку позволяет положить в основу современного полиэтнического государства ценности одного этноса, навязывая их остальным. Это ведет к тому, что этнический национализм становится объективно направленным против интеграции сообщества, разъединяет людей внутри страны. Он влечет неравенство для меньшинств, поскольку исключает их вклад в общую историю. Коллективная историческая память этноса, как непременный компонент национального самосознания, выделяющий его среди других социальных образований, превращается в источник официальной истории. Представление о прошлом всей нации закрепляется в форме легенд и исторических стереотипов. При этом официальная версия, излагаемая в учебниках и исторической литературе, базируется на представлениях представителей ведущего этноса, нередко отличаясь от истории, зафиксированной в коллективной памяти всех жителей страны5. Это наглядно проявляется в наборе соответствующих патриотических символов, включая образы национальных героев, флаги, события и т. п.6. Для нормального функционирования национальных процессов необходимо оптимальное сочетание межнационального общения и национального обособления, их диалектическое единство7. Когда оно нарушается, возможным оказывается резкое сопротивление субъекта инонациональным влияниям, что ведет к значительному снижению межнациональных контактов8. Национальное самосознание обладает огромной взрывной силой. При наличии внешнего толчка оно, дремлющее обычно, обретает силу, способную управлять деяниями всей этнической общности. В этом случае нередко начинается эксплуатация национального чувства, акценты смещаются на самые ущербные стороны самосознания. Академик Н. Н. Моисеев объясняет этот феномен, как и конфликты, возникающие при нем, эмоциями и считает, что образовался он .вопреки логике развития цивилизации, необходимости единения, требованиям экономики, экологической обстановке, здравому смыслу.9. Обострению противоречий, вызвавших межэтнический конфликт, способствует отсутствие легитимных, общественно-признанных форм их проявления и разрешения, то есть отсутствие действенных механизмов, обеспечивающих повседневный учет противоречивых интересов, а в данном случае в области межнационального общения. Ситуация в Латвийской Республике является наглядным тому подтверждением. Согласно переписи населения, проводившейся в странах Балтии в 2000-2001 годах, в Латвии проживало 720 тыс. этнических русских, в Эстонии - 406 тыс. и в Литве - 220 тыс. С учетом же всех жителей, для которых русский является родным, общая численность русскоязычного населения этих стран составляет более 1,5 млн чел. Российское гражданство имели 114 тыс. постоянных жителей Эстонии, 40 тыс. - в Латвии и 16 тыс. - в Литве. Русские составляют 350 тыс. в Латвии, 200 тыс. в Литве и 122 тыс. в Эстонии. Значительная часть этих людей родилась в Прибалтике. Предки русских и предки латышей . представители индоевропейской языковой семьи . появились на этой территории почти одновременно. Русские наравне с балтийскими народами участвовали в цивилизованном освоении современной территории Латвии и этногенезе ее населения. Можно констатировать, что российская диаспора в Латвии формировалась в XVIII.XX вв. в результате как естественной, так и политически обусловленной экономической миграции населения внутри единого государства. Вплоть до дезинтеграции Советского Союза и обретения Латвией независимости здесь шел постепенный процесс увеличения доли русского населения. В конце 80-х годов Латвия по этому показателю стояла среди союзных республик, не считая РСФСР, на втором месте (после Казахстана). Провозглашение независимости прибалтийских стран способствовало тому, что численность населения коренной национальности, то есть лиц, имевших гражданство государств Прибалтики до 1940 г., и их прямых потомков, в Латвии и Эстонии стала сопоставима с численностью населения некоренных этнических групп10. Следует отметить, что максимальная доля русских в период с 1920 г. была в Латвии в 1989 г. В 1937 г. доли латышей и русских составляли 76 % и 10,6 %, а в 1989 г. . 52 % и 34 % соответственно11. Народные Фронты, выступавшие за демократические преобразования в Прибалтике в конце 80-х годов, добивались хозяйственной самостоятельности и языково-культурной автономии и выступали против дальнейшего вселения русских в Прибалтику11. Мощное ускорение движениям прибалтийских народов дала дискуссия о правомочности аннексии их государств в 1940 г. Советским Союзом . дискуссия, в которой уже заключалось и из которой проистекало требование восстановления независимости прибалтийских стран12. Все прибалтийские республики до конца 1989 г. провозгласили суверенитет, что означало, как правило, установление политической и хозяйствен 85 ной автономии и демонстративное, проводимое на уровне государственной политики, утверждение ценности собственного языка и культуры, как более высоких, по сравнению с русским языком, и советской многонациональной культурой. Национальные движения, охватившие в 88-90 годах почти все этнические группы Советского Союза, соединились с целым рядом других конфликтных течений, потенциал которых накапливался в течение долгого времени. Активно начало проявляться экологическое сознание, как способ защитить среду обитания своего этноса. С объявлением Латвийской Республикой независимости существенно ухудшилось социально-экономическое и политическое положение русских. С 1991 г., (после выхода Латвии из состава СССР) наблюдалось абсолютное и относительное сокращение численности русского населения, главной причиной которого являлся миграционный отток в Россию, пик которого пришелся на 1992.1993 гг. После развала СССР, пользуясь поражением Интерфронта и деморализацией некоренного населения, пришедшее под национальными лозунгами к власти новое руководство страны фактически наказало .мигрантов. лишением гражданских прав и рядом других дискриминационных мер. Виновниками всех .бед. Латвии и латышского народа, главным образом, того, что он стал едва ли не меньшинством в собственной стране, и ему грозит полное исчезновение, были объявлены русскоязычные жители . люди, создавшие промышленность, работавшие на стройках, в сфере здравоохранения и образования. Это обвинение стало одним из основных лозунгов при сплочении Народного фронта Латвии. Запугивание Россией как .реальной угрозой. самому существованию Латвии стало оправданием всех просчетов во внутренней и внешней политике. Конфликтная ситуация внутри страны искусственно нагнеталась. В политических целях был использован вопрос о положении русского и русскоговорящего населения в Латвии. Сегодня русскоязычные в Латвии . это самая многочисленная после латышей община в республике (табл. 1). Таблица 1 Национальный состав неграждан Латвии13 Национальность Численность, % русские 66,8 белорусы 12,9 украинцы 9,4 поляки 3,4 литовцы 2,8 представители других национальностей 4,6 К ним можно отнести людей различного этнического происхождения. Российскую диаспору, прежде всего, объединяет общность языка и культуры, а также общие этнополитические интересы в современной Латвии, где их права подвергаются дискриминации. Российская диаспора в Латвии столкнулась с серьезными проблемами сразу после образования независимой Латвийской Республики (1991 г.). В первую очередь, это было связано с ограничением возможности получения гражданства. Проблема массового безгражданства в Латвии возникла в связи с тем, что выходцам из России и других республик СССР в 1991 г. не было предоставлено латвийское гражданство, которое было «восстановлено» только для граждан довоенной Латвии и их потомков. 15 октября 1991 г. парламент Латвийской Республики принял постановление .О восстановлении прав граждан Латвии и основных условиях натурализации.. По нему гражданами были признаны лишь те, кто имел латвийское гражданство до 17 июня 1940 г. и их потомки. Таким образом, треть населения страны осталось без гражданства, то есть была лишена политических и социальных прав.
По данным Управления гражданства и миграции, на 1 января 2003 г., количество жителей Латвии, не имевших гражданства, составило свыше 536 тыс. чел., или 23 % от всего населения. Больше половины из них . уроженцы республики. При этом большинством неграждан стало как раз русское и русскоязычное население. С момента начала процесса натурализации (в 1995 г.) гражданство получили лишь 60 тыс. чел. В 2000 г. в Латвии натурализовалось 15 тыс. чел., в 2001 г. . 10 тыс. жителей, в 2002 г. . 9,8 тыс. чел., в 2003 г. . 10 тыс. Среди причин низких темпов натурализации . языковые требования, нежелание давать на экзаменах противоречащие фактам и личным убеждениям ответы по истории (тезис о «советской оккупации» и др.), психологическое неприятие натурализации как несправедливого по форме, запреты на прием в гражданство по политическим мотивам (прежняя служба в советских органах госбезопасности, участие в 1991 г. в Интерфронте, компартии и других массовых организациях). Неграждане не имеют возможности участия в принятии политических решений в рамках демократического государства. Они также лишены основных социальных гарантий: права на помощь со стороны государства по старости, нетрудоспособности, в случае потери кормильца, а также права свободного выбора профессии и места работы. В законодательстве Латвии, как и других стран Балтии, права национальных меньшинств были лишь формально декларированы в конституции14. Это при том, что все три страны подписали, а Эстония (с распространением действия только на граждан) и Литва (в полном объеме) ратифицировали Рамочную конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств. Однако только в Литве велась разработка закона о правах нацменьшинств, предусматривавшего реализацию положений этой конвенции. В Латвии закон 1991 г. не наделял меньшинства конкретными правами. Принятые в 2000 г. в Латвии и Эстонии программы общественной интеграции Национальность Численность, % латыши 75,6 русские 17,9 белорусы 1,4 Получивших статус .неграждан. в Латвии ныне насчитывается 480 тыс. чел. Половинчатые поправки к законам о гражданстве практически не сказались на темпах натурализации: наблюдается стагнация этого процесса. В момент приобретения независимости, как было отмечено выше, в Латвии проживало более 900 тыс. русских и 1 млн 122 тыс. русскоговорящих (34 % населения). Однако темпы натурализации русскоязычного населения не только не увеличивались, но наоборот, падали. Количество неграждан (выходцев из России и других советских республик) к 2003 г. составляло 87 были составлены без учета предложений авторитетных общественных организаций русскоязычного населения.
Таким образом, проблема безгражданства превратилась и продолжает оставаться актуальной для русской диаспоры в Латвии, хотя еще в 1995 г., вступая в Совет Европы, Латвия приняла Закон о натурализации, дающий право получения гражданства. Процедура натурализации включает в себя экзамены по латышскому языку, основным принципам Конституции, истории Латвии, предполагает знание государственного гимна, предусматривает проверку лояльности претендента и принесение присяги Латвийской Республике. Экзамен по истории Латвии сильно политизирован . от экзаменуемого требуется признать пребывание Латвии в составе СССР результатом оккупации; добровольцев, служивших в частях СС . борцами за свободу Латвии и т. д., что для многих совершенно неприемлемо. В результате с 1995 г. по июнь 2003 г. гражданство Латвии в порядке натурализации получили лишь 62 347 чел.15. В I кв. 2004 г. наблюдался некоторый рост обращений за латвийским гражданством (4981 заявка: 1302 . в январе, 1631 . в феврале и 2048 . в марте). Эта тенденция была связана с открывающейся перспективой свободного проживания и трудоустройства в других государствах Евросоюза, а также с желанием более активно отстаивать свои политические и экономические права в качестве полноценных избирателей. Оформить за этот период гражданство смог всего 1591 заявитель. Непринятие латвийскими властями мер по увеличению штатов и .пропускной способности. Управления по натурализации дает основания говорить об искусственном сдерживании этого процесса. В Латвии произошло разделение населения по правовому и этническому статусам. До сих пор среди этнических латышей сохраняется недоверчивое, а порой и враждебное отношение к русским и России, географическое соседство с которой воспринимается как потенциальная угроза национальной безопасности. Среди правых политиков нередки разговоры о «русской экспансии» и «пятой колонне». По мнению политолога Т.Полосковой, в сфере защиты прав русской диаспоры в Латвии сохраняются серьезные проблемы, в первую очередь . массовое безгражданство и реформа образования16. Законодательные ограничения и этническая дискриминация заметно изменили структуру занятости населения Прибалтики за счет почти полного отстранения русского населения от работы в органах государственной власти, вытеснения с престижной работы, что привело к снижению его социального статуса и уровня благосостояния17. Среди основных причин такой национальной диспропорции можно назвать отсутствие гражданства, недостаточное владение государственным языком или нежелание работать на государство (субъективная мотивация). Ситуация в политической жизни для лиц, не получивших гражданство также не может быть оценена иначе, чем дискриминация на выборах по политическим мотивам. В Латвии официально запрещено избирать бывших штатных работников советских служб госбезопасности, а также лиц, которые .после 13 января 1991 г. действовали в КПСС (КПЛ), Интерфронте, Объединенном совете трудовых коллективов. Организации ветеранов войны и труда, Вселатвийском комитете общественного спасения или в его региональных комитетах.. В то же время, дискриминация неграждан в Латвии наиболее заметна в социально-экономической области. На них распространяются многочисленные ограничения на профессии, на приобретение недвижимости и ряд других. Всего правозащитные организации насчитывают до 62 различий в правах граждан и неграждан в Латвии. Дискриминация в культурной сфере русских как языкового меньшинства выражается и в последовательном сужении сферы применения русского языка. Несмотря на то, что русские и те, для кого русский язык является родным, составляют до 40 % в Латвии, до 30 % в Эстонии и более 10 % в Литве, они лишены по закону права обращаться на русском языке во властные структуры, включая муниципалитеты, в том числе в местах компактного проживания, получать на нем официальную информацию. В Латвии и законодательно регламентируется знание государственного латышского языка работниками не только государственного, но и частного сектора, что равносильно запрету на профессии. После того, как 6 июня 2003 г. Конституционный суд Латвии признал противоречащими Конституции установленные законом ограничения на радиои телевещание на русском языке (25 % эфирного времени) частные каналы, в отличие от государственных, увеличили объем русскоязычного вещания. В местах компактного проживания русскоязычного населения в пропорции 50 % населения и более (города Рига, Даугавпилс и Лиепая), русскому языку не предоставлено никакого статуса. В Латвии русский язык законом .О государственном языке. (1999 г.) вообще рассматривается как иностранный. Продолжаются судебные процессы по обвинению ветеранов правоохранительных органов бывшего СССР в участии в .геноциде., под который подводятся административные высылки 1941 и 1949 гг. Для того, чтобы это выглядело легитимным, международно-правовое определение геноцида в Латвии было .дополнено. понятием .преследования социальных групп населения. с недопустимым в международном праве приданием законам обратной силы. Например, 12 декабря 2002 г. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в постановлении по иску против Латвии гражданина России, ветерана Великой Отечественной войны Н. В. Тэсса, обвиненного в .геноциде., указал, что ст. 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. .запрещает ретроактивное применение уголовного законодательства во вред обвиняемому.. Курземский суд проигнорировал постановление ЕСПЧ и 16 декабря 2003 г. приговорил Н. В. Тэсса к двум годам лишения свободы условно. Приговор был обжалован. В сентябре 2003 г. Земгальский окружной суд приговорил к 5 годам лишения свободы гражданина Латвии, ветерана Великой Отечественной войны и правоохранительных органов СССР Н. Ларионова, инкриминировав ему «геноцид латвийского народа» за «составление списков на депортацию». Семь лет продолжался процесс над бывшим партизаном-антифашистом В. М. Кононовым, обвиненным в «военном преступлении» за участие в партизанской акции 1944 г. против местных пособников гитлеровцев. 26 апреля 2004 г. Верховный суд Латвии поддержал это обвинение, сократив ранее установленный срок тюремного заключения до отбытого (20 месяцев). В латвийском обществе сохраняется недоверие к представителям .нетитульных. национальностей, особенно к русским. Благодаря многолетней широкой пропагандистской кампании российская диаспора продолжает восприниматься в Латвии как фактор риска, как возможный оплот нелояльного поведения, поэтому любые шаги к ее консолидации трактуются властями и вос 89 принимаются латышским населением в ключе формирования .пятой колонны.. В то же время, очевидно, что эти обвинения беспочвенны, поскольку интеграция русскоязычного населения пошла по пути латышизации и большинство русских с этим смирилось. Фактическое поражение оппозиционных партий и общественных движений во время протестных акций русскоязычного населения весной 2004 г. вызвало резкое разочарование в самой возможности успеха подобных действий. Поражение протестных акций связано с половинчатой позицией лидеров такой крупнейшей организации, как ЗАПЧЕЛ, не оказавшей должной поддержки Штабу по защите русских школ, усмотрев в нем конкурентов на выборах в Европарламент. Руководство ЗАПЧЕЛ, в первую очередь, Т.Жданок, не получило массовой поддержки, поскольку использовало подобные акции и саму политическую деятельность для удовлетворения собственных политических амбиций. Подтверждением выводов о наличии новых тенденций в предпочтениях русскоязычного электората является крайне низкие результаты, полученные ЗАПЧЕЛ на парламентских выборах 2006 г. и неожиданный как для российских, так и для латвийских аналитиков успех политического объединения .Центр Согласие.. Фактически, это объединение использовало те же лозунги, включая обращения к русскоязычному электорату, которые традиционно были характерны для ЗАПЧЕЛ, но озвучивались они не от имени радикально настроенных маргинальных слоев российской диаспоры, а от вполне благополучных слоев русскоязычного и латвийского электората. Впервые в политической истории современной Латвии успех на парламентских выборах был одержан центристской партией, что говорит о тенденции к смягчению существовавшего в обществе со времен распада СССР деления на правые и левые партии. Итоги парламентских выборов 2006 г. показали, что сформирована некая третья сила, объединяющая и русский, и латвийский электорат, ставящая вопросы соблюдения прав человека и ориентирующаяся на борьбу за соблюдение Латвией общеевропейских стандартов. По оценке экспертов, грядущая смена поколения избирателей (в скором будущем большинство электората будут составлять люди, выросшие в условиях независимой Латвии, для которых проблема владения титульным языком и вопрос приобретения гражданства не столь актуальны) приведет к снижению популярности оппозиционных партий, строящих свою доктрину сугубо на этнокультурных компонентах. Тем не менее, как показывают многочисленные опросы избирателей из числа поддержавших на выборах «Центр Согласие», фактическое поражение ЗАПЧЕЛ на выборах не носило тотального характера. На муниципальных выборах, которые более значимы для рядовых избирателей Латвии, проблема ущемления прав нетитульного населения пока еще остается болезненным аспектом для различных слоев населения, а значит, сохраняется социальная почва для формирования радикальных партий. Итак, следует еще раз подчеркнуть, что, многочисленные источники и материалы свидетельствуют о том, что во многом проблема «неграждан» порождена внутриполитической конъюнктурой, формированием политических сил, партий и лидеров, которые ищут в национализме источник популярности, обеспечивающий их пребывание у власти. Проблема отсутствия собственной государственной идеологии является одной из самых трудных проблем, с которой сталкиваются почти все государства, созданные на развалинах СССР. Независимость как лозунг теряет свою актуальность. Сравнительная социальная гомогенность и преобладание общих для Европы либеральных рыночных принципов в экономике, не оставляют иного выбора, кроме апелляции к национальным особенностям. Рано или поздно, власти Латвии вынуждены будут решить проблему .негражданства. в соответствии с европейскими стандартами этнической толерантности и соблюдения прав национальных меньшинств.
[править] Ссылки
- Гордиенко П. В. Проблема «неграждан» в Латвии // Научно-аналитический журнал Обозреватель — Observer, (2008), 07 (июль), 81-90
